“Японско-русский фразеологический словарь”

Данное издание, увидевшее свет в 2000 году, содержит целый ряд недостатков и ошибок. Полный список обнаруженных мной неточностей можно скачать по этой ссылке.

Прежде всего следует указать на главный изъян этого словаря, составленного кандидатом филологических наук Стеллой Артемьевной Быковой и выпущенного московским Издательским Домом “Муравей-Гайд“: не приводятся имена авторов и названия произведений в цитатах из японской художественной литературы, использованных в качестве иллюстративного материала. В этой связи на ум приходит великолепный, практически идеальный “Англо-русский фразеологический словарь” Александра Владимировича Кунина, четвёртое издание которого было выпущено в 1984 году московским издательством “Русский язык“. Во многих случаях цитирования там даже указываются не только произведения, но и главы оных! Т.е. читатель кунинского словаря не только узнаёт источник цитаты, но и имеет возможность увидеть место этой цитаты внутри самого цитируемого произведения. Высший пилотаж фразеологии! А в незамысловатом издании, которое мы разбираем, вообще не указывается источник цитат. Не поймёшь, откуда они взяли иллюстративный материал: из романа или газетной статьи, из журнального очерка или официального документа?

Довольно неряшливо составлена и аннотация словаря Быковой, помещённая на его четвёртой странице: “Настоящее издание является первым японско-русским фразеологическим словарем, содержащим около 4 000 фразеологических единиц, употребляемых в современном японском языке“.  Т.е., если рассуждать логически, можно подумать, что до этой книги были и другие японско-русские фразеологические словари, но они содержали не 4 000 фразеологических единиц. А ведь данный труд был напечатан по постановлению Издательского совета Института стран Азии и Африки при МГУ и Издательского Дома “Муравей“, члены которого почти сплошь профессора и доктора. Вот вам и истинная цена высоких научных званий и степеней! Давайте сравним этот словарь с аналогичными изданиями по востоковедческой тематике. Например, “Большой китайско-русский словарь” под редакцией профессора Ильи Ошанина был опубликован московским издательством “Наука” в 1984 году.  Это монументальное четырёхтомное издание состоит из 401.52 условных печатных листов и список замеченных опечаток, опубликованный на последних страницах четвёртого тома, содержит 104 выявленных ошибок.

В свою очередь, “Японско-русский фразеологический словарь” состоит из 17 условных печатных листов. Я обнаружил в нём 65 опечаток. Несложные подсчёты показывают, что частота ошибок в фразеологическом словаре в 14.7 раза выше, чем в китайско-русском словаре. Образно говоря, российские японисты сработали на целый порядок хуже совдеповских синологов! Впору вводить коэффициент деградации академической науки РФ по сравнению с высоким уровнем советских учёных. У меня нет точных сведений сравнительного характера по иным изданиям, а то бы я сам приступил к формулировке подобного коэффициента. При этом надо учесть, что в распоряжении авторов фразеологического словаря были и быстродействующие электронно-вычислительные машины, и доступ к Всемирной паутине, и гораздо более интенсивный взаимообмен с иностранными коллегами. Естественно, что советские китаисты обладали гораздо более скромными техническими и коммуникативными возможностями. Т.е. реальная величина падения академической науки в бывшем СССР ещё более удручающая. Только не забывайте, что словарь Быковой был выпущен всего лишь через девять лет после распада “Империи зла“. Тогда ещё были относительно сильны славные традиции советской ориенталистики. Но при нынешнем “поколении Пепси” не стоит надеяться на большевистские запасы.

У автора данной рецензии тоже были свои провалы. В 2003 году выпустил посредственный перевод книги Александра Рязанова “Мы соединяем берега…” на английский язык. В 2009 году мой сборник “Многогранная культура” тоже вышел с массой погрешностей и неточностей. Однак у меня есть какое-никакое, но оправдание: данные издания были осуществлены мной на свой страх и риск. Например, мэрия Алматы и издательство “Алматыкитап” отказались помогать мне в публикации “Многогранной культуры“. Конечно, если бы они содействовали мне своими финансовыми и людскими ресурсами, то и качество моего сборника было бы гораздо выше. В рассматриваемом же нами случае С.А. Быкова сама является профессиональным лингвистом, за спиной которой маячат не менее зубастые языковеды. Тем не менее, несмотря на благоприятные стартовые условия, на выходе получился посредственный продукт. Три года моей жизни было отдано на сплошное чтение словаря Быковой. Для проверки правильности внесённых мной исправлений я использовал “Большой японско-русский словарь” в двух томах под редакцией академика Конрада, выпущенный московским издательством “Советская энциклопедия” в 1970 году, и вышеупомянутый большой китайско-русский словарь. Также для дополнительной проверки моих догадок я обращался к англо-китайскому словарю и японско-русскому словарю. Иногда прибегал к помощи службы машинного перевода “Гугл” и многоязычного сервиса по орфоэпии”Форво”.

Замысел данного труда появился не на пустом месте. 13 марта 2008 года казахский еженедельник “Время” опубликовал мою заметку “Энциклопедия разочарования”, где мной были указаны некоторые недостатки в Национальной энциклопедии “Казахстан” и энциклопедии “Британника“. 8 октября 2012 я напечатал рецензию, где показал ошибки и недостатки «Новой философской энциклопедии» в четырёх томах, подготовленной Институтом философии Российской академии наук и Национальным общественно-научным фондом. Её выпустило московское издательство «Мысль» в 2010 году. В общем, стараюсь внести свой вклад в улучшение справочных изданий.

Likes(1)Dislikes(0)