Сталин и «Джамбул»

Первый казахский цветной художественный фильм «Джамбул», вышедший на экраны кинотеатров в 1953 году, имеет сложную, драматичную судьбу. В 1960-1980-е годы он демонстрировался в советском кинопрокате и на телевидении в сильно урезанном чёрно-белом варианте, продолжительность которого была около восьмидесяти минут. Негатив кинокартины, хранящийся в Госфильмофонде России, имеет продолжительность 01:31:36. Между тем, как сообщил мне специалист чешского Национального киноархива Томаш Хала (Tomáš Hála), продолжительность копии «Джамбула» на его премьере в Чехословакии 30 октября 1953 года была 01:35:17. То есть, даже оригинал фильма в ГФФ РФ был сокращён  хрущёвскими вандалами как минимум на 3 минуты 41 секунду. Увы, из чехословацкой копии киноленты также был вырезан примерно такой же по продолжительности фрагмент.

Вы можете посмотреть уцелевший вариант «Джамбула«, цифровую копию которого помог мне приобрести бывший глава администрации Ногинского района Московской области Владимир Николаевич Лаптев. А по этой ссылке вы можете скачать данную копию в хорошем качестве.

Это выдающееся произведение кинематографа, которое является одной из наиболее масштабных советских кинопостановок первой половины 1950-х годов, стало жертвой политических интриг ревизиониста-самодура Никиты Хрущёва. В создании этого фильма принимали участие такие мастера советского искусства, как режиссёр-постановщик Ефим Дзиган («Мы из Кронштадта«), сценаристы Николай Погодин («Человек с ружьём«, «Кубанские казаки«) и замечательный казахский поэт Абдильда Тажибаев, прекрасный композитор Мукан Тулебаев, легендарные актёры Шакен Айманов и Михаил Геловани. Рецензии на «Джамбул» вышли в ведущих СМИ Советского Союза: газеты «Правда«, «Известия«, журнал «Огонёк» и другие авторитетные издания.

Кстати, мало кто знает, что блистательный Григорий Рошаль планировал снять «Джамбула» ещё в 1942 году. Сохранилась и видеозапись кинопроб талантливого актёра Капана Бадырова в роли акына. Идентифицировать казахского артиста, пробовавшегося на Жамбыла, мне помогла пианистка Баян Кенжетаева — дочь прославленного актёра и певца Каукена Кенжетаева.

Цензурированный фрагмент содержал преимущественно величественную сцену встречи великого казахского акына Жамбыла Жабаева (1846-1945) с руководителями партии большевиков и советского государства в Кремле. Ирония судьбы состоит в том, что в открытом доступе нет фотографий встречи Жамбыла с вождём народов Иосифом Виссарионовичем Сталиным, состоявшейся в мае 1936 года в рамках Декады казахского искусства и литературы. Это обстоятельство, вкупе с варварски уничтоженным фрагментом фильма, базировавшемся именно на этой реальной встрече 1936 года, существенно обедняет визуальный ряд на тему «Сталин и Жамбыл«. А ведь образ советского руководителя занимает значительное место в творчестве акына. Поэтому я задался целью хотя бы частично восстановить утерянный эпизод кинокартины. В буквальном смысле по крупицам мне удалось собрать нижеследующие фотоматериалы.

К примеру, обложка журнала «Искусство кино» за июнь 1953 года содержит кадр из кинофильма, где ранним утром Жамбыл стоит на балконе гостиницы «Москва» накануне судьбоносного приёма в Кремле. В фильме эпизод в гостинице также отсутствует. Но основная масса впервые обнародуемых фотоматериалов была получена мной из Российского государственного архива литературы и искусства в Москве (фонд кинорежиссёра Ефима Львовича Дзигана: фонд 3015, опись 1, единица хранения 170). Благодарю достойного сына армянского народа, российского музыканта и продюсера Стаса Намина за помощь в приобретении данных снимков. Также привожу отрывок из литературного сценария, где описывается вырезанный фрагмент фильма: Николай Погодин, Абдильда Тажибаев. Джамбул: киносценарий — Москва: Госкиноиздат, 1952, стр. 71-76.

Этот сценарий был также опубликован в первом номере журнала «Искусство кино» за 1952 год, что ещё раз подтверждает особую значимость «Джамбула» для этого периода истории нашего кинематографа. Кстати, на третьей странице того же номера в редакционной статье «За дальнейший расцвет советского киноискусства!» приведена характерная, во многом сохраняющая свою актуальность цитата из доклада товарища Лаврентия Павловича Берия о 34-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, сделанного 6 ноября 1951 года:

«В лагере социализма и демократии истекший год был годом дальнейшего роста и сплочения сил, развития экономики и культуры и по­вышения жизненного уровня трудящихся. Народы стран новой демокра­тии, великий китайский народ, вырвавшие свою судьбу из рук империалистических поработителей, при братской помощи народов Советского Союза, радостно и уверенно строят новую, социалистическую жизнь.

В лагере империализма истекший год был годом нового обострения внутренних и внешних противоречий, дальнейшего углубления общего кризиса и ослабления капиталистической системы, подчинения всей экономики преступным целям подготовки войны и беспощадного наступления на жизненные интересы трудящихся«.

Раннее, раннее утро… В коридоре гостиницы около двери в номер группа молодых казахов, среди них Айдар, Галя, Мурат. Они смотрят на часы, терпеливо ждут.

Номер Джамбула. Широкие стеклянные двери на балкон, откуда видна Москва, Кремлёвские башни. Весь номер уставлен корзинами с цветами. Джамбул один. С недовольным и озабоченным видом он ходит в ванную комнату и обратно и поливает цветы. Сердится, бормочет что-то, пересчитывает политые цветы, глядит, сколько ещё осталось, и, ещё более сердясь, продолжает поливку.

Напевает про себя какой-то мотив. Вдруг ставит графин на пол, берет домбру и, аккомпанируя себе, что-то тихо напевает. Потом мы узнаем этот мотив в «Песне о Родине«.

— Так, так… — одобряет себя старик. Молодёжь в коридоре прислушивается к звукам домбры. Подбегает Алма: — Что же вы стоите? Молодые люди тихо и смущенно отвечают: — Не решаемся. — Ещё очень рано…

Джамбул снова ходит с графином. Полить предстоит ещё целый ряд корзин. Старик фыркает, сердится. Стук в дверь. Появляется Алма, за ней робко входят молодые люди. — Айдар, Галя, Мурат! — восклицает обрадованный Джамбул. Идёт навстречу. Но вдруг лицо его делается сердитым, старик останавливается, машет руками, кричит: — Что?.. Довольно! Я убегу домой!

Он видит, как в комнату вносят две огромные корзины цветов. Молодые люди смущены. Но Алма, смеясь, говорит: — Ата, потерпите, ведь вы очень знаменитый человек. Цветы проносят в комнату. Джамбул добреет, обнимает ребят: — Детки мои, радость моя, вот мы и встретились. Замечает у одного из юношей газету «Правда«. В ней напечатан большой портрет Джамбула. Джамбул смотрит на свой портрет. Улыбается. — Много ли напечатано таких листов, дети? — спрашивает старик. — Несколько миллионов, — отвечают ему.

Джамбул, показывая на портрет в газете, с лукавой шутливостью спрашивает: — А этот старик казах похож на меня? — Очень похож.
— Ну, да, — улыбаясь, шутит Джамбул, — я бы тоже узнал его по портрету. Так же как и люди на площади. Он задорно щелкает пальцем по газете и восклицает: — Здравствуй, москвич Джамбул!

Молодёжь окружила Джамбула. Он оглядел ребят и строго говорит: — Отвечайте, как вы живёте в Москве? — Я поступил в академию, — говорит Айдар, на котором военная форма. — В академию. Ай, ай, ай, — радуется Джамбул и идёт к другим. — Я скоро вернусь в Казахстан с дипломом врача, — говорит Галя. — Ай, ай, ай, — восхищается старик, подходя к Мурату. — Он остаётся в Москве аспирантом, — говорит Галя, указывая на Мурата. — Аспирантом? — изумляется Джамбул. — Ай, ай, ай… — поворачивается к Алме и шёпотом спрашивает её: — А что такое аспирант? — Учёный. Джамбул прищурился и с лукавством спрашивает: — А я могу остаться в Москве аспирантом?

— Можете, ата. — улыбаясь, отвечают ему. — Почему? — Потому, Джамбул-ата, что вы в своём роде тоже ученый. Вы так много знаете… Джамбул покосился, задумался, взял домбру. Смотря на башни Кремля, наигрывает мотив. Потом, подозвав к себе ребят, спрашивает их: — Скажите, дети, а товарища Сталина видели вы здесь в Москве?

— Конечно… Не раз, на праздниках, —отвечает несколько голосов. Джамбул ещё ближе подзывает к себе ребят, понизив голос, задаёт вопрос: — А я увижу его? Айдар тактично отвечает: — Заранее это трудно сказать, Джамбул-ата. — Мне очень хочется его повидать… — с чувством произносит Джамбул.

В этот момент раздаётся бой часов на Красной площади. Джамбул с домброй в руках медленно идет к  балкону. Взволнованно слушает перезвон курантов, смотрит на Москву, на башни Кремля. Ранние лучи солнца освещают столицу, Кремль, лица Джамбула и молодых казахов-студентов.

— Москва, Кремль… — шепчет Джамбул и смотрит на звезду башни, загоревшуюся на солнце. Аккомпанирует на домбре бою кремлевских часов…

Товарищ Сталин с мягкой улыбкой смотрит в глубь Георгиевского зала Кремля. День казахской декады в Москве. За столами знатные люди столицы, казахские писатели, артисты. За большим столом члены Политбюро и правительства товарищи Сталин, Молотов, Ворошилов, Калинин, Берия, Маленков, Жданов, Микоян, Орджоникидзе.

Сталин стоит, смотрит в зал, жестом приглашает кого-то. Музыка играет туш.

Джамбул идёт по залу, одетый в шёлковый халат и лисью шапку. Его глаза сияют безмерным счастьем. Через весь зал Джамбул идёт к столу правительства. По мере его прохода люди встают, аплодируют. Сталин делает несколько шагов навстречу Джамбулу. Идёт Джамбул, в руках у него домбра. Люди стоя приветствуют великого акына. Джамбул подходит к столу правительства. Сталин поднимает бокал. Воцаряется тишина. Сталин провозглашает: — За здоровье Джамбула, великого певца казахского народа и всех народов нашей Родины!

Овация зала. Джамбул в волнении прижимает руки к груди и говорит, обращаясь к товарищу Сталину:

За радушный, отцовский приём в Кремле,
Сталин, солнце народов, спасибо тебе!

Взяв в руки домбру, Джамбул начинает свою знаменитую «Песню о Родине«:

Джамбулу сейчас девяносто лет.
Но крепко Джамбул сидит в седле.
Смотрите — моя голова седа,
Смотрите — бела моя борода,
На сердце оставили чёрный след
Семьдесят горьких лет…

Весь зал внимает песне Джамбула.

Когда перешло мне за семьдесят лет,
Ленин, Сталин открыли мне свет.
Тогда над степями, ярко горя,
Взошла моего народа заря!

Оркестр подхватывает песню Джамбула. И вот она начинает звучать, как симфония. Джамбул вдохновенно поет:

Сталин! Ты светоч моей души.
Сталин! Сравнений не знает жирши.
С горами хотел тебя я сравнить —
Не мог я с горами тебя сравнить:
У каждой горы вершина видна!
И с солнцем хотел тебя я сравнить —
И с солнцем не мог тебя я сравнить:
Может оно порой изменить.
Сталин! Сравнений не знает старик.
Сталин, как вечный огонь, горит!

Участники декады мощным хором вступают в песню:

И вот над степями, ярко горя,
Взошла моего народа заря!
Верных коней казахи седлали,
На гребнях они костры зажигали,
Чтоб родная Москва увидала,
Как по горам, долинам, увалам
Степь выходила к бунтарским гонцам.
С именем Ленина бились сердца!
С именем Сталина жизнь зацвела!

Товарищ Сталин, руководители партии и правительства слушают песню казахского народа…

Likes(0)Dislikes(0)