Три мушкетёра сорок лет спустя

XXII Летние Олимпийские игры, проходившие в Москве с 19 июля по 3 августа 1980 года, были запоминающимся зрелищем международного масштаба. Впечатляющая церемония открытия и закрытия Игр явилась настоящим шедевром сценического искусства. Бойкот этих соревнований со стороны целого ряда стран внёс определённый раскол в мировое спортивное движение. Тем не менее, атлеты из разных государств показали выдающиеся результаты. Но даже среди этого великолепия индивидуальных мастеров и слаженных команд не затерялись блистательные боксёры: Серик Конакбаев, Патрицио Олива и Виктор Демьяненко. Хотя суровое искусство кулачного боя не располагает к душещипательным сантиментам, но эта троица мастеров кожаной перчатки чем-то напоминает героев знаменитого романа Александра Дюма. Образно говоря, это — три мушкетёра мирового бокса. Тем более, что и по жизни их связывают тёплые дружеские отношения. Мне посчастливилось вживую общаться с Сериком Керимбековичем, доном Патрицио Олива и Виктором Леонидовичем. Поэтому решил поделиться своими впечатлениями об этих незаурядных людях.

Родители гроссмейстера ринга были высокообразованными людьми. Керимбек Конакбаев был кандидатом технических наук, а Балтуган Темиргалиевна, окончив вуз в Джамбуле, училась в аспирантуре в Ташкенте. Неудивительно, что и маленький Серик любил читать художественную литературу, проявлял способности к точным наукам. Видимо, отсюда и происходит его стиль боксирования: чётко рассчитанные комбинации, боевые многоходовки. Не обладая сокрушительным ударом, он был своеобразным олицетворением хрестоматийных строк Владимира Семёновича: “Ведь бокс — не драка. Это спорт отважных и т.д.“

Его сияющая золотом серебряная олимпийская медаль — результат политической возни вокруг бойкотируемых Западом спортивных соревнований. Надо было во что бы то ни стало поощрить немногочисленных посланцев из капстран. Поэтому в спорных ситуациях предпочтение отдавалось иностранцам. Есть и более глубинный аспект. Немало выдающихся боксёров так и не взошли на высшую ступень пьедестала почёта олимпийских игр. Легендарный Эвандер Холифилд удостоился лишь бронзовой медали на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе, 1984. Но кто помнит победителя в его весовой категории? Грозный нокаутёр Майк Тайсон и виртуозный Мэнни Пакьяо вообще не участвовали в олимпийских играх. Поэтому даже самый престижный атлетический турнир не является окончательной оценкой достижений того или иного спортсмена.

Ему суждено было стать не просто первоклассным спортсменом и общественно-политическим деятелем. Он является своего рода символом нации — эталонным казахом. Его героический статус среди наших современников роднит его, к примеру, с космонавтом Тохтаром Аубакировым — ещё одним выдающимся сыном казахского народа. Особый статус Серика Керимбековича в Казахстане подтверждает и уважительное отношение к нему со стороны многих его коллег. Например, бронзовый призёр Спартакиады народов СССР в весовой категории до 81 килограммов, алматинец Виктор Гребенюк говорил мне, что С. Конакбаев по поручению президента Назарбаева курировал силовые органы РК, так как честное имя прославленного спортсмена было залогом соблюдения законности и правопорядка. А когда на прошлогоднем чемпионате мира по боксу в Екатеринбурге я рассказал олимпийскому чемпиону Шамилю Сабирову о кадровых перестановках в Казахстанской федерации бокса, то татарский боксёр заметил: “Ну, Серик кого-то из своих бизнесменов поставил рулить федерацией“.

Вспоминаю осень 2018 года. В преддверии конгресса АИБА в Москве, на котором за пост президента этой организации соперничали С. Конакбаев и авторитетный узбекский бизнесмен — фигурант чёрных списков Гафур Рахимов, я позвонил известному украинскому специалисту в области бокса Валентину Остьянову. Горячо поддерживая нашего кандидата, Валентин Наумович так недвусмысленно охарактеризовал узбекского деятеля: “Гафур же жулик. Он же жулик. Это — издевательство над спортом!” Так что, поражение Серика Керимбековича на тех выборах — это не его проигрыш, а провал всего любительского бокса, который оказался на грани вылета из олимпийской программы.

Выдающийся итальянский боксёр является удивительно одарённым человеком. Он завоевал высшие титулы на любительском и профессиональном ринге. Блестяще проявил себя и как тренер боксёров-любителей и профессионалов. Поёт не хуже Адриано Челентано и Тото Кутуньо, а может и лучше. Снимается в кино и на телевидении. Но, вместе с тем, Патрицио Олива может и откровенно высказать свою точку зрения. Например, когда, по его мнению, засудили его ученика Паоло Видоза в поединке против шымкентского супертяжеловеса Мухтархана Дильдабекова на чемпионате мира по боксу в Хьюстоне, 1999, он в сердцах воскликнул в адрес казахской команды: “Мафия!” Но и свою родную мафию не забывает этот артистичный уроженец Неаполя. Когда мне довелось в 2010 году беседовать с ним вживую на спортивной базе в итальянском городке Формия, он мне так и сказал: “В Италии проводится шумная кампания против мафии, но реальных боссов организованной преступности не трогают“.

Патрицио Олива с большим уважением отзывается о Серике Керимбековиче. Когда весной 2020 года я написал ему в Воцап, что он превзошел С. Конакбаева по разнообразию своих творческих способностей вне ринга, итальянский спортсмен одёрнул меня: “Но Серик — это великий человек!” Думается, что в этих словах темпераментного итальянца содержится и известная доля белой зависти. Ведь в его стране среди спортсменов наибольшим уважением  пользуются футболисты, а он не является даже известным велогонщиком. Тогда же я спросил его, встречался ли он с киноактрисой Софи Лорен, композитором Эннио Морриконе. Оказывается, ему не довелось общаться с этими выдающимися представителями итальянской культуры. А вот Серик Керимбекович на дружеской ноге со многими представителями творческой, политической и бизнес элиты бывшего СССР, потому что на постсоветском пространстве статус выдающегося боксёра значительно выше, чем в той же Италии.

Когда мы с ним общались вживую десять лет назад, Патрицио незлобно припомнил, что в финальном поединке на чемпионате Европы 1979 года в Кёльне он победил Серика, но судьи решили иначе. Ветеран итальянского спорта говорил мне, что негодующие зрители выражали протест против судейского произвола. После объявления результата на ринг полетели разного рода бытовые отходы. Наиболее импульсивные болельщики прорвались на церемонию награждения, и в буквальном смысле слова поставили Патрицио на высшую ступень пьедестала почёта. Исходя из этих слов, можно предложить компромиссное решение: обменять золотую медаль чемпиона Европы С. Конакбаева на золотую медаль олимпийского чемпиона — дона Патрицио Олива. Махнём не глядя?

Виктор Леонидович Демьяненко родился в многодетной рабоче-крестьянской семье. Обрусевший украинец, отдавший всю жизнь Казахстану, он олицетворяет собой типичную судьбу советского человека. Он — не русский, не украинец и не казах. Он —  советский спортсмен, чем-то напоминающий кинорежиссёра Динару Асанову. Она была кыргызкой по национальности, снимала замечательные фильмы на русском языке, но в её постановках нет исконно русского или кыргызского духа. Это — синтетические картины о советских людях.

Так и В. Демьяненко не смог в силу объективных причин стать одним из символов нации, как это удалось С. Конакбаеву и — отчасти — армянскому боксёру Исраэлу Акопкохяну. Да, этот обрусевший украинец дружит с бывшим главой МВД Казахстана Каирбеком Сулейменовым. Да, он может без проблем встретиться с мэром Киева Виталием Кличко. Но он явно не будет своим в доску парнем для исконных жителей Кызылорды, Тернополя или Рязани. Потому что советский человек — это обобщающая абстракция, но когда речь заходит о конкретной национальности или регионе, то иллюзия советского единства разбивается о местные реалии и обычаи.

Драматично сложилась и спортивная судьба Виктора Леонидовича. В отличие от Серика Керимбековича, он уверенно выигрывал свой олимпийский финал. Решающий поединок подходил к завершению, когда под предлогом рассечения у советского боксёра бой был остановлен и победу присудили кубинскому спортсмену. Глухое негодование наших болельщиков и невесёлый исход этого противостояния можно описать хрестоматийными строками Владимира Семёновича:

А люди всё роптали и роптали,
А люди справедливости хотят:
— Мы в очереди первыe стояли,
А те, кто сзади нас, — уже едят.

Им объяснили, чтобы не ругаться:
— Мы просим вас, уйдите, дорогие!
Те, кто едят, ведь это — иностранцы,
А вы, прошу прощенья, кто такие?

Итак, в отличие от Серика Керимбековича и дона Патрицио Олива, В. Демьяненко не проявил себя в искусстве и не занял больших должностей. Подобно заморскому купцу, прибывшему в чужой порт, он тщательно взвешивает свои слова и приглядывается к окружающим лицам. Он не может позволить себе роскошь почивания на лаврах. Его девиз сродни классическому выражению: “Фигаро здесь, Фигаро там“.

Likes(0)Dislikes(0)